***

Марина Князева-Смерека
Неприкасаемый
 
Не касайся, не то я заплачу, сорвусь, взорвусь,
пробегу по перрону в истерике, спрыгну под.
Сколько сот поцелуев сорвано с тёмных уст -
столько тысяч грехов отпустит тебе Господь.

Ежевичный забытый привкус заклеит рот...
На ладонях опять проступают слова-ключи.
Сколько сказок не нами рассказано было про
неразменность рублей и истин - о нет, молчи.

Улыбайся, заря уже близко, а с ней и сон.
По постели разбросаны розы и якоря.
Разве это для нашей легенды хороший фон?
Впрочем, что ещё взять с перелётного октября.

Тётка память блюдёт отчаянный целибат:
всё, что было - по полкам, что будет - да хрен бы с ним.
А летучие мыши уже засыпают в своих гробах
ради чьих-то ещё не сыгранных пантомим.

На запястье браслет тяжелей трёх пудовых гирь.
Сквозняки нынче агрессивные - дыбом шерсть.
Я наёмник, сложивший башку за твои долги,
твой любовник с порядковым номером шесть-шесть-шесть.