Стихи, не вошедшие в циклы

превозмогая долгие мосты
шаги роняли и круги бежали
вторые сутки в городе гостил
дрожал октябрь в прокуренной пижаме
 
ни времени ни нас не обгонял
ему навстречу словно так и надо
вёл медный всадник медного коня
по нотам александровского сада
 

наберёшь через пень-колоду червовых ягод
плюнешь в трубку расшипится телеграфистка
меднобрюхие дирижабли на спину лягут
чтобы мимо врагов своих плыть и не торопиться
 
берега-обереги рёбра из белой глины
прячут спиннинги в ежовые рукавицы
где впадают в припять ржавые афалины 

выбирали слова
чтобы не было их пустяковей
выпирали слова
пробивались из всех застеколий
 
из трамвайных темниц
и сияющих офисных тюрем
заводной альпинист
проплывал за гостиничным тюлем
 
и кончались слова
и почти выручала осиплость
 
только с плеч голова

не рыдай мене мати о пролитом молоке
выходили с ведром купали в ведре зарю
а потом шептались с небом накоротке
 
громыхал салют
у забора калиновый алый
дымился луг
от тумана до самого края о трёх стогах
падал лес на колени и дробь отсыпал стволу

зарастают поля тетрадей не-тронь-травою
просто добрые злые дети ушли на волю
собирая живых в альбомы а мёртвых в стаи
против целого мира разбитый ни в грош не ставя
 
если джобс всемогущий однажды проверит сети
из глубин покажутся добрые злые дети
их глаза это чёрные дыры любой розетки

колени календулы ландышей ладан в руке
их медные ягоды можно носить на шнурке
когда повзрослеешь ещё раз
на мамино платье на дикую вишню с лотка
на тёплое кислое пиво в четыре глотка
приём запрещённый
 
о лето ты море июль проходные дворы
по встречке летя бубенцами звенят комары

высоко пасутся волки в овечьих шкурах
глубоко в неве утоплены близнецы их
телефон-автомат разрывные считает в дурах
и любой торчок из арки немного мцыри
или много форест бегущий по краю форест
над словами-словами сложенными как хворост
над делами-делами и этими всеми-всеми
 

трали-вали и тили-тили бесконечная дискотека
то ли нас с тобой приютили то ли вырвали из контекста 
чтоб корнями не матерели и горели неугасимо
в златоглавой большой деревне каждый двор проходной гостиный
принимая на грудь под арку всех чесал под одну гребёнку

по далекомнате липкие пятна света
а во дворе горлопанит оле-олето
дело-то молодое читай благое
поздний сапсан споткнётся о бологое
логово голема глиняное пенальти
сколько куриного бога не распинайте
шарик земной под прицелами телекамер
бьётся о штангу старыми синяками

водка с томатной кровью ave maria
не умирай от любви умирай от жажды
мы с тобой слишком долго не говорили
дважды
 
если глаза чернила достать и плакать
если писать пропало и жить впервые
что-то ползёт по шву обнажая мякоть
шёпот взрывающий связки голосовые